Мгновение – и наперстки засветились в ответ. Из каждого нерешительно выглянули столь же призрачные, бесплотные ростки, качнулись под порывом свежего лесного ветра и потянулись к потолку – наливаясь, разбухая, превращаясь в мощные несокрушимые секвойи. Их ветви причудливо переплетались, оставаясь при этом совершенно прозрачными.

Коснувшись верха пещеры, секвойи застыли.

Лиз продолжала шептать. Под ее глазами проступили тяжелые, черно-лиловые круги. Левая рука легла на медальон, правая – оперлась о стену. Только сейчас я увидел, что на самом деле она не молода. По нашим меркам, немногим старше Айранта.

Вновь качнувшись, деревья расступились. Теперь каждому стало видно, как от живота Вьорка, от того самого места, где лежала рука Беххарта, уходит вверх темный колышущийся столп, растворяясь в потолке пещеры.

Фиона ахнула, но жрица требовательно коснулась ее плеча.

Королева обернулась, нехотя кивнула. Потом посмотрела в мою сторону, но я догадался, что видит она сейчас не меня, а нечто совсем другое.

Далеко за пределами Хорверка. А может быть, и Двэлла.

Лиз вытянула ладонь вперед. Полоса изумрудного света перерезала столп. Тот качнулся, разорвался – верхняя часть продолжала подниматься к небу, а нижняя заметалась, рванулась вдоль пола к жрице, дернулась назад, повинуясь движению ее ладони…

Я был уверен, что Лиз победила.

И тут столп вскипел, забурлил и, растворяя в себе изумрудное сияние, впился в потолок. Застонав, Лиз согнулась пополам, словно получила сильный удар в живот. Секвойи исчезли.

С трудом распрямившись, Лиз обвела нас беспомощным взглядом.

– Кто… – Она хрипло закашлялась. – Кто был с королем?..

И вновь приступ тяжелого, выворачивающего кашля. Фиона вскочила на ноги, и жрица оперлась на ее плечо.

– Спасибо, моя девочка. Так кто же? Счет идет уже на минуты.

– Я! – Гант шагнул ей навстречу, скрестив руки на груди.

Величественность его позы портило лишь то, что мастеру приходилось высоко задирать голову.

– Расскажи мне все по порядку, – приказала жрица. – Коротко и быстро.

Глава гильдии побледнел.

– Жрецы ложных богов не имеют над нами власти.

– Делай, что она говорит, Гант.

Стоя в дверях, Крадир уже несколько минут наблюдал за тем, что происходило в покоях отца.

Гант бросил на него ненавидящий взгляд. Видя, что мастер колеблется, Крадир поднял руку. Соскользнув, рукав открыл обхватывающий запястье браслет.

Я чувствовал, что на моих глазах медленно, постепенно, но в то же время необратимо начинает что-то рушиться. Устои, традиции. Спокойная жизнь, катящаяся по давным-давно проложенным рельсам, как тележка в забое.

Одно следовало за другим, лавина не останавливалась, а набирала скорость. Прибытие Фионы, появление у королевы Щитов – здесь я всецело поддерживал Вьорка.

Но призвать Лиз пользовать короля… Разрешить ей допрашивать главу Гильдии первопроходцев…

– В пятьдесят втором коридоре мы обнаружили пустоты. – Гант демонстративно повернулся спиной к жрице, обращаясь лишь к Крадиру. – Пробили стену. Там сеть старых туннелей, на картах их нет.

– Земли клана Кипящего Озера? – быстро уточнил Крадир.

– Самый край.

Теперь я понимал, почему Гант спешил увидеться с королем.

Если бы те туннели не были проложены гномами, Гант непременно сказал бы об этом. Однако, по легендам, Хор-верк создавался с другой стороны, от первых Врат.

Теперь же получалось одно из двух: либо легенды лгали (или, скажем аккуратнее, заблуждались), что было само по себе невероятно, либо гномьи поселения существовали в Хорверке до прихода детей Роракса.

Впрочем, почему «существовали»? Существуют!

– Они были пусты? – Похоже, Крадир пришел к тому же выводу, что и я.

– Мы успели разведать лишь самое начало.

Гант намеренно рассказывал сухо и скупо. Обиды он не простил.

Мы вообще тяжело их прощаем.

– Гвизарму там и нашли?

– Там. В одной из комнат.

Комнат! Значит, эти туннели были обитаемы.

Теперь я смотрел на гвизарму совсем другими глазами.

– Что еще?

– Больше ничего. Две двери, от которых остались только ржавые петли. Дальше мы не пошли, я отозвал своих людей.

– Пролом охраняется?

– Двумя первопроходцами.

– Распорядишься? – попросил Крадир Даларха.

Отсалютовав, Щит выскочил из покоев.

Крадир бросил требовательный взгляд на Лиз. Та опустила голову.

– Я надеялась… – прошептала она, однако Крадир мягко остановил ее:

– Я тоже. Спасибо…

И в этот момент Беххарт, забыв про распри, подошел к жрице и встал подле нее.

– Король умирает, – тихо проговорил он. – Отворите двери.

Глава III

Страшный сон.

Мне казалось, стоит открыть глаза – и наваждение уйдет, отпустит меня.

Я открыла глаза лишь для того, чтобы убедиться – все по-прежнему. Нет, не все. Беххарт почему-то встал. Почему? Чье-то присутствие… Теплое… знакомое…

Стоило мне увидеть ее лицо, и надежда вспыхнула яркой искоркой. Как же я сама не догадалась позвать Лиз?

Но Беххарт… Я так надеялась на него и на Крондорна! Они оба много потеряли в моих глазах…

Лиз, как и старый жрец, позволила мне остаться возле ложа. Я снова положила руку Вьорку на лоб. Лиз склонила голову в молитве, и меня внезапно охватило странное ощущение: будто вместе с ней пришел кто-то близкий, как любимая нянюшка, и в то же время очень мудрый.

Перед ее приходом я была почти на грани обморока. Теперь это прошло. Я взяла себя в руки и стала настойчиво молиться вместе с ней. Что мои просьбы рядом с молитвой жрицы Ашшарат? И все же… Но почему-то у меня плохо получалось. В голове назойливо вертелось незнакомое слово. Гвизарма… гвизарма…

Словно кто-то вложил это слово в мою голову и настойчиво повторяет его. Мне вдруг почудилось, что я слышу приказ: «Гвизарма. Ты должна…»

И в этот момент я увидела своими глазами, что убивает Вьорка. Это был страшный колодец черноты, идущий от его тела к потолку покоев.

Я вскрикнула, но Лиз успокоила меня своим прикосновением.

Я сделала еще одну попытку сосредоточиться на молитве. И вновь у меня ничего не вышло. Мысли мои были не с Вьорком. Мне казалось, я иду по длинному темному коридору и впереди что-то светится. Но я знаю, что в этом свечении не спасение, а смерть. Оно приближается, летит мне навстречу… Источенное ржавчиной лезвие…

Видение растворилось в крике жрицы. Лиз пошатнулась и закашлялась, я вскочила, чтобы поддержать ее.

– Кто был с королем? – требовательно спросила жрица.

Гномы обменялись растерянными взглядами. Вперед вышел Гант.

Разговор Лиз с Гантом доносился до меня словно сквозь густой туман. Мне надо было что-то вспомнить… Что-то, что поможет Вьорку. Спасет его. Но что?

Сквозь пелену слез я видела, как Айрант открыл двери. К ложу Вьорка начали подходить гномы – бесконечная череда лиц, наверно, все, кто был в Брайгене. Болела голова. В висках пульсировало: «Ты должна-должна…»

Но я не могла понять, что именно.

Гвизарма.

Почему она у Вьорка в руках?

Не знаю, сколько я простояла у изголовья. За моей спиной беззвучно плакал Даларх – я не слышала, но чувствовала это. А гномы все шли и шли. Кто-то дотрагивался до чела Вьорка, кто-то припадал перед ложем на одно колено, кто-то, наклонившись, тихо шептал два-три слова… Никто не задерживался дольше чем на пару минут. Одни выражали мне свое сочувствие, другие кивали, третьи, казалось, вовсе не замечали…

Неожиданно я почувствовала чье-то ласковое прикосновение. Подняв залитые слезами глаза, я с трудом разглядела медленно удаляющуюся Втайлу.

В этот момент я решилась. К кровати подходил очень древний гном – его поддерживали двое юношей. Думаю, он помнил правление еще прадеда Вьорка. Заставив себя сосредоточиться на главном, я быстро опустилась на колени и попыталась разжать пальцы, намертво вцепившиеся в древко.